– Да как же, погубил меня прииск… По уши в долгах, практику растерял, опустился вообще. Ведь это чегонибудь стоит? Хорошо вам! Вы золото гребете лопатой.

– И у нас всяко бывало.

– Такс… Ведь у вас старательские работы?

– Да.

– У меня тоже, – глухо проговорил доктор. – Старатели – это органическое зло; это вопрос государственной важности. Они меня вконец зарежут: последние крохи золота тащат с прииска и продают на сторону. Да вот вы посторонний человек, – обратился доктор ко мне, – нус, как вы нашли наших старателей?

– Мне кажется, что вы ошибаетесь, доктор…

– Как, ошибаюсь? Значит, повашему, старателям следует воровать наше золото?

– Нет, я этого не говорю. Но думаю…

– Нет, вы представьте себе, – кричал доктор, не слушая меня и размахивая руками: – чего смотрит правительство… а?.. у нас на четыреста приисков полагается один горный ревизор… Ну, скажите вы мне, ради самого создателя, может он чтонибудь сделать? О горных исправниках и штейгерях говорить нечего… Нужно радикальное средство, чтобы прекратить зло в самом корне.

– Это средство в ваших руках, доктор, – заметил я. – Вы сколько теперь платите своим старателям за золотник?

– Больше, чем другие: два рубля.

– Назначьте старателям три рубля за золотник, и воровство падет само собой.

– Это невозможно, – певуче заговорил Синицын. – Вопервых, мы платим арендные деньги за землю, вовторых, вносим государственную пошлину, а самое главное, мы несем страшный риск при переходе от ручной промывки к машинной… Вот вам живой пример – канава доктора.

– Да вы взгляните, ангел мой, взгляните! – патетически воскликнул доктор, указывая рукой на прииск. – Что это такое? Свиньи раскопали…

– Государство несет страшный убыток от старательских работ, – вторил Синицын. – Старатели не добывают из земли и половины всего золота, потому что не могут вести работ в широких размерах. Они не разрабатывают хорошенько россыпей, наваливают торфами лучшие залежи песков и этим загораживают дорогу крупным предпринимателям.

– Да, да!.. – кричал доктор. – Притом, старатель по самой организации своего труда хищник с ног до головы: он выбирает только лучшие куски, снимает сливки и бросает, чтобы перейти к другим. Старатель может разрабатывать только россыпи с содержанием 60–70 долей золота на 100 пудов песку, тогда как в Америке выгодным считается промывать россыпи с содержанием 5 долей.

– Это верно, доктор, – согласился я. – Только вы забываете, что в Америке золотопромышленник самый мелкий получает полную цену добытого золота, а ваш старатель довольствуется третью этой цены. Затем, климатические условия в Америке совсем другие, там неизмеримо шире развита промышленность, дешевле капиталы, наконец – предприимчивость янки вошла в пословицу…

– Э, ангел мой, и у нас будет все то же, только при конкуренции старательских работ нам немыслимо поставить дело на вполне рациональных условиях.

Доктор набросал широкую картину золотого промысла «на